Реакция на публикацию в журнале «Огонек» № 16, 1996 г.
РЕПЛИКА
«Маркони начинает и выигрывает. Россияне до сих пор думают, что радио изобрел Попов? И напрасно».
Таков заголовок статьи, опубликованной под рубрикой «Мифы и реальность» в журнале «Огонек» № 16, 1996 г. на с. 60-61 и посвященной «вечной» теме: КТО ИЗОБРЕЛ РАДИО?
Действительно, около 100 лет идут споры о приоритете в «изобретении» радио. Но сначала поставим точку над «Г. Можно ли вообще изобрести явление природы, скажем, земное притяжение или землетрясение, поток метеоритов или электромагнитные волны? Думается, любой здравомыслящий человек ответит на этот, без всякого подвоха поставленный вопрос, одним лишь словом: НЕТ. Эти явления — данность окружающего нас мира, бесконечной Вселенной. Сказанное в полной мере относится и к понятию радио. Так что ни А. С. Попов, ни Г. Маркони изобрести радио не могли. Это бытующее выражение сопровождало постоянные споры, которые вели историки техники и популяризаторы.
В последние годы они, слава Богу, стали утихать. И вот в эту «бочку с медом» решила добавить большую «ложку дегтя» группа журналистов, подготовивших для «Огонька» эту статью (конкретно, кто из них ее писал, в журнале не указано). Надо прямо сказать, с поставленной задачей авторы справились «прекрасно», продемонстрировав свою малограмотность в истории зарождения радиотехники, как самостоятельной области знаний, и радиосвязи, незнание отечественных публикаций по избранной ими теме за последние 10-15 лет (или сознательное нежелание-для придания статье сенсационности — опираться на эти публикации, что вероятнее). Авторы, смакуя, ссылаются на советскую техническую энциклопедию издания 1937 г. (!), публикации «популяризаторов» типа Г. Головина (не называя при этом их фамилии), книгу В. Виргинского, В. Хотеенкова, «забывая» фундаментальные исследования В. М. Родионова, научную биографию А. С. Попова автора М. И. Радовского, публикации В. В. Мигулина, В. Н. Сретенского, Н. И. Чистякова, В. К. Марченкова, ряда других авторов и, наконец, книгу «100 лет радио», выпущенную в марте 1995 г., статьи последних лет в журналах «Радио» (тираж порядка 100 000 экз.), «Электросвязь» и др.
А теперь покажем в той последовательности, как это излагается в статье «Маркони начинает и выигрывает», авторские, как нам кажется, «заблуждения». При этом я ни в коей мере не беру под сомнение право известного исследователя (ученого и популяризатора) на отстаивание своей позиции в отдаче пальмы первенства Попову или Маркони в изобретении системы беспроволочного телеграфа. Речь о другом — о неверном освещении фактов.
Приведем краткую выдержку из второго абзаца статьи: «Считается, что 7 мая 1895 года Попов продемонстрировал на заседании Русского физико-химического общества первый аппарат «беспроволочного телеграфа». Однако историки науки свидетельствуют: Попов в то время не подразумевал своими опытами радиопередач. Он думал … [авторское многоточие] о грозе. Попов сделал доклад…, в котором и говорил как раз об отдаленной цели — фиксировании приближающейся грозы».
Но так думал не Попов, а думают за него авторы статьи. Хорошо известно (как и то, что в 1895 г. Г. Маркони занимался экспериментами по беспроволочной телеграфии), что преподаватель физики Минного офицерского класса и талантливый экспериментатор А. С. Попов был увлечен опытами Г. Герца с электромагнитными волнами и создавал свои приборы для демонстрации этих опытов. Судя по воспоминаниям и из письма Попова Ф. Капустину, следует, что Александр Степанович примерно в середине апреля 1895 г. изготовил оригинальный вариант приемного устройства для регистрации радиоволн, излучаемых вибратором Герца (а не в результате возникших грозовых разрядов!).
Попов испытал свой прибор в саду Минного класса и лишь затем продемонстрировал его на заседании РФХО в С.-Петербурге 7 мая (25 апреля ст. ст.), где также использовал искусственный источник электромагнитных волн. Думал ли в это время Попов о применении своей системы вибратор-приемник непосредственно для связи, никто однозначно сказать не может. Но во всяком случае А. С. Попов не мог не знать о высказываниях ряда физиков о такой возможности (например, в блестящей статье английского физика В. Крукса, опубликованной в 1892 г. в одном из научно-популярных журналов), да и в конце своей статьи, подготовленной по материалам доклада и опубликованной в первой книжке журнала РФХО за 1896 г., он сам писал об этом, сетуя лишь на отсутствие достаточно мощного генератора радиоволн.
Так что думать в ту пору о передаче сообщений с помощью электромагнитных волн А. С. Попов вполне мог, но, в отличие от Г. Маркони, он решающего шага не сделал.
Конструкция же приемника Попова оказалась столь удачной, что в дальнейшем примерно такие устройства использовались в системах искровой радиосвязи первого поколения и именно такого устройства не хватало для ее реализации к 1895 г. Поэтому нельзя согласиться с приведенными выше утверждениями огоньковских авторов.
Грозоотметчик же — это следующее устройство А. С. Попова. Он был изготовлен летом и представлял собой приемник с самописцем для фиксации грозовых разрядов. Грозоотметчик — первое в мире практическое радиотехническое устройство, оно в 1895 г. действовало достаточно надежно по своему прямому назначению в Лесном институте С.-Петербурга.
Далее авторы «Огонька» пишут: «Этот приемник, собственно, и представлял собой схему Герца с более совершенна ? когерером». Полемизируя с авторами, очень хочется здесь использовать слово «более» — более неграмотного утверждения трудно себе представить. Индикатор электромагнитных волн Герца являл собой резонатор, например, в виде кольца из проволоки с крошечным разрядным промежутком. В промежутке проскакивала еле заметная искра в момент разряда вибратора. Так что же общего у схемы Герца со схемой приемника Попова? Легкость суждений авторов просто обескураживает.
Не соглашаясь действительно с мифом о передаче Поповым в марте 1896 г. радиограммы со словами: «Генрих Герц», авторы при этом (такое создается впечатление) совершенно сознательно борются с ветряными мельницами. Ведь давно, ох как давно, отечественные историки техники и не только они отказались от этой версии. Не знать об этом авторы статьи просто не могут.
В Кронштадтской же гавани А. С. Попов и его помощники с 1897 г. занимались опытами радиосвязи, а не исторической передачей упомянутой выше радиограммы.
В конце своей статьи авторы пишут: «В июле 1897 г. он [Г. Маркони] получил английский патент «на беспроволочный телеграф». Если выражение берется в кавычки, то по всем правилам это означает цитату, в данном случае цитируется название документа, т. е. патента. Но патента с таким названием Маркони не получал. Авторам это известно (см. подпись под фото Маркони на с. 60). На читателей же текст в кавычках будет действовать магически: документ! Глядишь, они забыли или не прочли текст под фото — прием известный, рассчитанный на простачков.
И, наконец, апофеоз статьи: «Но самая большая ложь, содержащаяся в большинстве научно-популярных работ, — что нашего Попова обокрал итальянец Маркони». С каких пыльных книжных полок раздобыли эти утверждения авторы, сказать не берусь — весь этот идиотизм, как хорошо известно, был порожден разгоряченными до психоза мозгами борцов с космополитизмом и буржуазным низкопоклонством. Он сродни, например, с высказыванием некоторых «корифеев» от философии той поры: «кибернетика — буржуазная лженаука». Поры, за которую нам, россиянам, до сих пор стыдно.
А корни этой «самой большой лжи» лежат в том, что и Попов, и Маркони взяли за основу своих приемников индикатор «лучей Герца» английского физика О. Лоджа, а генератором радиоволн у Попова служил вибратор Герца, а у Маркони — вибратор итальянского ученого Риги, представлявший собой видоизмененный вибратор Герца.
Закончить эту публикацию хотелось бы несколько перефразированными словами из статьи «Огонька»: россиянам остается только сожалеть, что уважаемый журнал привлек на свои страницы столь безответственных авторов
А. Гороховский
Журнал «РАДИО» № 8, 1996 г.