Первая радиостанция, установленная А. С. Поповым в России
(Воспоминания участника).
THE FIRST WIRELESS STATION ESTABLISHED IN RUSSIA BY A. S. POPOV.
A. A. Remmert. А. А. Реммерт.
The author gives the history of the First Wireless Station, established in Russia by A. S. Popov in 1899 and describes his feelings and those of his collaborators on receiving the first wireless signal from the Isle of Hochland (Gulf of Finland).
Доклад об этой радиоустановке, от имени А. С. Попова, был сделан Проф. М. А Шателеном на Всемирном Электротехническом Конгрессе в Париже, в 1900 году.
До несчастья с броненосцем береговой обороны «Генерал-Адмирал Апраксин», выскочившим в 1899 г. на камни у острова Гогланд, Морское Ведомство относилось совершенно пассивно к изобретению А. С. Попова и не учитывало, какое значение оно должно иметь, хотя бы для нашего флота. Между тем, один из английских адмиралов выразился так: «одна станция беспроволочного телеграфа, стоимостью около 500 фунтов стерлингов, заменяет один крейсер».
Насколько мне помнится это, покойный адмирал Макаров указал высшему морскому начальству на важность изобретения А. С. Попова и особенно на использование этого изобретения для спасения «Апраксина». Лишь после этого А. С. Попову отпустили средства, и то только на этот случай. Я выехал в Финляндию, имея соответствующие указания от А. С. Попова, снабженный большими полномочиями по отношению к контрольным формальностям, и со специально отобранной командой, имевшей старшим унтер-офицера, радиотелеграфиста, ученика А. С. Попова, Андрея Безденежных.
Место для установки станции было выбрано на острове Кутсало, в семи верстах на юг от города Котки. Быстро устроившись, мы с командой приступили к установке станции, мачты в 150 фут высотою и организации зарядки аккумуляторов, которые для этого приходилось возить в Котку. По прошествии 8—10 дней, я сообщил А. С. Попову телеграммой, что все готово. Он не замедлил прибыть и обследовал все работы. Связи с Гогландом еще не получалось. Как узнали потом, у них не все было готово. А. С. Попов снова уехал, дав нам самые подробные указания. Чрезвычайно деликатный и скромный, он высказал предположение, что мачта ему кажется немного низковатой, но, в виду трудности работ в эту крутую зиму (на Кутсало стояли морозы 17°—19°Р днем), ни словом не заикнулся об ее переделке. Тем не менее, все мы, чтившие А. С. Попова, решили надставить мачту до 180 фут.
Работу выполнили в 5 дней, и после этого стали замечать какие то регулярные знаки на ленте Морзе, которые нельзя было объяснить тихими электрическими атмосферными разрядами. Я немедленно сообщил об этом А. С. Попову, и он быстро приехал.—Началась слежка, настройка, поскольку такая в то время могла так называться, особенное наблюдение за ртутным прерывателем, выборы когереров и их изготовление.
Так продолжалось всю ночь. Настало утро. Немного поспали и снова пошли на работу. Наконец, около 3-х часов дня, спустя почти месяц после нашего приезда, на ленте довольно четко начали получаться знаки, но слова еще не были достаточно разборчивы. На следующий, памятный день, наконец, разобрали несколько слов. К сожалению, мне изменяет память, какие именно это были слова, но смысл был такой, что наши сигналы «Гогланд» принимает и спрашивает, получаем ли мы их сигналы. Надо было видеть состояние А. С. Попова: у него не держалась лента в руках от дрожи в них. Он был бледен, как полотно, но улыбка озаряла его доброе лицо.
Мы, народ молодой и горячий, решили, что «сношение установлено», и бросились целовать А. С. Попова.
Так как А. С. Попову делать было далее нечего, и все, что его изобретательный ум мог ему подсказать, было передано нам с тою ясностью, какая была присуща его лекциям, то он уехал обратно в Кронштадт. На второй день отъезда А. С Попова, начали уже получаться телеграммы, и хотя получались перерывы, но смысл был понятен. Об этом было донесено мною начальнику Главного морского штаба и А. С. Попову, это донесение, хранящееся в делах Ученого Отдела Главного морского штаба, устанавливает факт первого в России сношения по беспроволочному телеграфу, выполненного помотаю приборов, изобретенных А. С. Поповым.
А. С. Попов приезжал к нам еще один раз. По его лицу видно было, что достигнутые им результаты дали ему полное нравственное удовлетворение. Веселый и разговорчивый он проводил время в радиотелеграфной будке и сам принимал телеграммы. Через два дня он уехал, сердечно поблагодарив нас за оказанную ему помощь. Но нас удовлетворял не только этот факт, а еще сознание того, что Россия отныне может гордиться А. С. Поповым, и русская наука имя его никогда не забудет.
Через неделю сношения по беспроволочному телеграфу так установились, что передавались телеграммы от нескольких до ста и более слов и, при таких длинных телеграммах, приходилось лишь иногда проверять некоторые слова. Это уже ясно происходило от вмешательства атмосферного электричества.
Всего, насколько мне помнится, было передано до 4 000 слов.
Я вернулся в С.-Петербург, спустя неделю после отъезда от нас А. С. Попова, оставив начальником Первой радиотелеграфной станции в России унтер-офицера Андрея Безденежных, погибшего впоследствии в Цусимском бою во время Японской войны.
Журнал «Электричество» №4 1925 г.