Письмо А. С. Попова в редакцию газеты «Новое время»
«Новое время», 1897 г., июля 22, № 7686, стр. 3.[24]
Милостивый государь!
В № 7673 «Нового времени», со слов «Петербургской газеты»[25], было сообщено, что идея телеграфирования без проводников появилась в России на два года ранее, нежели у итальянца Маркони, и т. д., причем вы сопровождаете это сообщение замечанием о неуместной скромности автора этого письма, и делаете предположение, что мотивом этой скромности могла быть боязнь, чтобы кто-нибудь не воспользовался идеей, ставшей известною…
Мои опыты и приборы, о которых идет речь, были описаны в трех русских журналах: «Журнале Русского физико-химического общества» за январь 1896 г., в «Метеорологическом Вестнике» за февраль 1896 г. и в журнале «Электричество», и три раза были предметом сообщения в петербургских ученых обществах: в апреле 1895 г. в заседании Физического отделения Р.Ф.-Х. общества и в соединенном собрании метеорологической комиссии Географического общества и членов Главной физической обсерватории, а потом снова в февральском или мартовском заседании Физического отделения Р.Ф.-Х. общества в 1896 г.
Прибор, приспособленный к метеорологическим целям, был экспонирован и премирован на Нижегородской выставке 1896 г. в метеорологическом отделе Министерства земледелия.
Соотношение между моими работами и опытами Маркони действительно очень тесное. Во избежание каких-либо недоразумений, подобных вашему замечанию, я и пишу это, может быть, несколько длинное письмо.
Моя статья «Прибор для обнаружения и регистрирования электрических колебаний», содержащая описание прибора, помещенная в январской книжке 1896 г. «Журнала Р.Ф.-Х. общества», оканчивается следующими словами: «В заключение могу выразить надежду, что мой прибор при дальнейшем усовершенствовании его может быть применен к передаче сигналов на расстояния при помощи быстрых электрических колебаний, как только будет найден источник колебаний, обладающий достаточной энергией».
В 1896 г. мои работы были направлены к приспособлению прибора для демонстрирования герцевых электрических лучей в аудитории и соответствующий прибор и опыты были показаны в заседании Р.Ф.-Х. общества.
Осенью 1896 г. появились краткие газетные сообщения о работах Маркони, причем сущность опытов была тщательно скрываема, но результат этих опытов— возможность передачи сигналов на расстоянии, превосходящие километр,— была засвидетельствована Присом в собрании Британской ассоциации по поводу докладов Ш. Бозе и О. Лоджа.
Предполагая, что этот результат был достигнут на пути, намеченном мною, я снова обратился к опытам, поощряемый многими представителями Морского ведомства [так как практическое значение электрической сигнализации и на незначительных расстояниях может быть важно в военно-морском деле].
В марте этого года мною была прочитана публичная лекция в Кронштадтском морском собрании «О возможности телеграфирования без проводников», причем были демонстрированы специально собранные для этого приборы и произведены опыты [26]. Тогда же Морским техническим комитетом было решено произвести опыты в летнюю кампанию нынешнего года на судах Минного отряда.
Предварительные опыты, мною произведенные в Кронштадтской гавани, дали расстояние до 200—300 саженей, с приборами, которые были изготовлены для лекции, и надежду на успех.
В июне были опубликованы Присом новые результаты опытов Маркони и подробности приборов [27], причем оказалось, что приемник Маркони по своим составным частям одинаков с моим прибором, построенным в 1895 г., а источником электрических колебаний служил увеличенный в размерах прибор итальянского профессора Риги.
В главной части, в чувствительном к электрическим колебаниям органе, у Маркони есть [некоторое] отличие от моего прибора, но в нем ли лежит успех, или в усилении источника электрических колебаний,— пока судить не берусь. Опыты с моими приборами продолжаются в Транзунде лаборантом Минного офицерского класса П. Н. Рыбкиным [28] и, конечно, идут параллельно с опытами, опубликованными Присом, пользуясь их результатами.
В заключение несколько слов по поводу «открытия» Маркони. Заслуга открытия явлений, послуживших Маркони, принадлежит Герцу и Бранли. Затем идет целый ряд приложений, начатых Минчиным, Лоджем и многими после них, в том числе и мною, а Маркони первый имел смелость стать на практическую почву и достиг в своих опытах больших расстояний усовершенствованием действующих приборов и усилением энергии источников электрических колебаний.
Преподаватель Минного офицерского класса А. Попов. Нижний Новгород.
24) (к стр. 77). Письмо было опубликовано с некоторыми изменениями. В бумагах Попова, находящихся у ого наследников, сохранился автограф, опубликованный Г. Л. Кьяндским в 1935 г. в журнале «Социалистическая реконструкция и наука» (№ 5, стр. 101— 102). Текст письма приводится здесь по опубликованному автографу. В квадратных скобках приведен текст, отсутствующий в опубликованном автографе.
25) (к стр. 77). В JV5 184 «Петербургской газеты» от 8 июля 1897 г. была напечатана заметка под названием «Русский изобретатель». Заметка составлена репортером газеты, имевшем беседу с Д. А. Лачиновым, но не совсем точно передавшим полученные им сведения; видимо, поэтому имя Лачинова названо в заметке не полностью,а только начальной буквой. Д. А. Лачинов был не известным математиком, а физиком, метеорологом и электротехником. Не соответствуют действительности приписанные Д. А. Лачинову слова, что ему, якобы «не вполне известны детали конструкции прибора г. Попова». Перу Д. А. Лачинова принадлежит первая публикация об изобретении А. С. Попова (см. стр. 179).
Заметка же в целом представляет ценный документ из истории борьбы за отечественный приоритет изобретения радио, и ниже она приводится полностью:
«На днях весь образованный мир прочитал в газетах о новом изобретении итальянца Маркони в области телеграфного дела (телеграфирование без проводов).
Имя молодого изобретателя стало сразу известным в обеих частях света, его прославляли, им восторгались, о нем протрубили по всему свету и… совершенно напрасно.
Все русские читатели, восторгавшиеся иностранным изобретением, будут не мало поражены, узнав, что идея телеграфирования на дальние расстояния без посредства проводов принадлежит нашему соотечественнику, известному ученому, открывшему новый способ телеграфирования еще два года тому назад и не желавшему преждевременного обнародования результатов своих работ из понятного стремления окончательно усовершенствовать свой телеграфический прибор.
Помимо сказанного, скромность русских ученых и изобретателей поистине легендарна. В то время как на западе малейшие технические нововведения рекламируются чуть ли не на всех перекрестках, весьма многие ценные изобретения русских техников остаются почти неизвестными публике. У нас существует еще традиционная боязнь рекламы, которая истому русскому человеку всегда представляется чем-то вроде шарлатанизма XIX века.
Вчера мы беседовали с известным математиком и профессором физики г-ном Л. (в Лесн. инст.), сообщившем нам подробности о русском изобретателе.
— Профессор Попов, сказал наш собеседник, уже давно занимается этим вопросом. Я лично присутствовал при его опытах телеграфирования без проводов, и результаты, полученные профессором, нельзя не назвать блестящими.
— Где производились эти опыты?
— У нас, в Лесном, а также в Кронштадте в Минном классе, где профессор Попов читает лекции.
— Его опыты обставлены, конечно, строгой тайной?
— Ничуть не бывало. Меня даже удивляет, почему до сих пор о них в печать не проникли известия: он работает над своими опытами два года, о чем знают все ого ученики и приближенные. Это только „будущее светило технического мира», 22-летний изобретатель Маркони обставляет свои опыты глубокой тайной и при опытах допускает присутствие лишь небольшого кружка избранных лиц. Русские ученые далеки от подобных приемов; вот, вероятно, главная причина, почему о них меньше говорят.
— В чем же, собственно, заключается изобретение проф. Попова и насколько целесообразен его аппарат?
— Мне лично не вполне известны детали конструкции прибора г. Попова, по вот вкратце его идея.
Вам из физики, конечно, известно, что звук распространяется посредством волн; чем дальше источник звука, тем слабее, расплывчатые звуковые волны; совершенно одинаковое явление наблюдается, например, при бросании в воду камня: вначале вы видите небольшие круги, а затем они постепенно увеличиваются, теряя в то же время свою силу.
В деле передачи сигналов и депеш весьма важно было изобрести настолько чувствительный аппарат, который мог бы улавливать самые тонкие, самые минимальные колебания известных воли.
Профессор Попов, давно уже занимаясь метеорологическими наблюдениями, напал на счастливую мысль, и идея воплотилась в материальные формы; изобретенный им аппарат настолько чувствителен, что уже несколько лет тому назад он поражал своей восприимчивостью, а теперь еще более усовершенствован. Аппарат этот начинает звонить задолго перед грозой, чувствуя за несколько верст электрические токи и приближение грозы.
Ток идет в нескольких верстах, а аппарат уже звонит — он его приметил. Таким аппаратом пользуются, чтобы определить так назыв. «скрытую грозу».
Его-то профессор и применил к своему телеграфу. Опыт превзошел всякие ожидания, и явилась возможность передавать депеши посредством электрических волн на несколько верст.
— Значит, телеграфирование без проводов на таких расстояниях, как, например, между Нью-Йорком и Лондоном, вещь еще невозможная?
— Безусловно. Ничего подобного до сих пор еще по было. Телеграммы передавались лишь па расстоянии менее 10 верст.
— Изобретение, следовательно, не имеет серьезной будущности?
— Напротив, первые опыты не должны устрашать изобретателей. Идея нового изобретения не исключает возможности передавать сигналы и на значительно большие расстояния».
Лачинов Дмитрий Александрович (1842—1902), заслуженный профессор Петербургского лесного института (ныне Лесотехническая Академия им. С. М. Кирова), питомец того же университета, что и А. С. Попов. Физик, метеоролог и электротехник. Особенно выдающимися были его труды, относящиеся к вопросам теории передачи электрической энергии.
Д. А. Лачинову принадлежит идея применения трансляции к беспроволочной телеграфии.
26) (к стр. 78). Лекция состоялась 31 марта. На следующий день газета «Котлин» сообщала: «При большом стечении публики, состоявшей из гг. адмиралов, генералов и офицеров всех родов оружия, дам, частных лиц и учащихся, вчера прочитана преподавателем минного офицерского класса А. С. Поповым лекция „О возможности телеграфирования без проводников». Опыты, которыми была обставлена лекция, прошли удачно и вызвали большой интерес в слушателях. Лектор, время от времени знакомящий кронштадтскую публику с новостями по электричеству, был награжден дружными аплодисментами». («Котлин», 1897, 1 апреля, Л» 73, стр. 1.)
27) (к стр. 78). Речь идет об упомянутом в прим. 18 докладе Ириса (см. стр. 74), состоявшемся 4 июня.
28) (к стр. 79). Рыбкин Петр Николаевич (1864—1948), ближайший помощник А. С. Попова. Ассистентом (официально- помощником преподавателя) Минного офицерского класса П. Н. Рыбкин стал в 1894 г., когда А. С. Попов усиленно работал над физическими проблемами, изучение которых составляло эпоху предыстории радио. П. Н. Рыбкин оставался помощником А. С. Попова в течение его пребывания в Кронштадте и принимал непосредственное участие во всех начинаниях, которые завершились изобретением нового средства связи и внедрением ого в морском ведомстве. На активное участие П. Н. Рыбкина во всех своих изысканиях изобретатель радио неизменно указывал в публичных, печатных и устных выступлениях.
В истории беспроволочной телеграфии П. Н. Рыбкин известен открытием (вместе с Д. С. Троицким) приема на слух, что послужило основой разработанного А. С. Поповым способа «непосредственного применения телефонного приемника к телеграфированию без проводов».
П. Н. Рыбкин проявил себя и как неутомимый популяризатор зародившейся при его активном участии области знаний. На протяжении полувека он выступал в общей и специальной прессе и перед широкой аудиторией со статьями, докладами и воспоминаниями об опытах и исследованиях, прославивших отечественную науку.
Значительной была и его педагогическая деятельность, протекавшая на протяжении десятилетий во флоте. С ним он не расстался и в самые тяжелые дни Великой Отечественной войны, отказавшись, во время блокады Ленинграда, эвакуироваться из Кронштадта, где безвыездно прожил около шестидесяти лет. Заслуги П. Н. Рыбкина во время войны (когда она начиналась, ему было под 80 лет) отмечены советским правительством, наградившим его в 1942 г. боевым орденом «Красная Звезда», а в 1944 г.— орденом Ленина.