Неизвестный Рыбкин
Петр Николаевич Рыбкин для довоенного и послевоенного Кронштадта был, безусловно, легендарной личностью. Думаю, что в преддверии 100-летия радио, которое в 1995 году предполагается отметить на уровне ЮНЕСКО, будет интересно узнать о ближайшем помощнике изобретателя радио. … Хочу донести до вас ту удивительную высокодуховную среду, в которой жил и творил выдающийся деятель нашего города. Он был из той категории подвижников, которых воспел Н. С. Лесков в своих изумительных рассказах.
Семья Рыбкина, жившая в Кронштадте, в моем представлении олицетворяла эту среду. Теперь мало кто представляет себе это недалекое прошлое. Большую часть своей жизни П. Н. Рыбкин прожил на улице Володарского, 11, там и скончался — 10 января 1948 года. Взглянув на фото этого памятного для меня дома, ныне совершенно неузнаваемого, я поняла, что должна рассказать о том ушедшем навсегда и невосполнимым прошлом, потери корней которого и создали современную бездуховность.
Какие же были эти корни? Рыбкины: Петр Николаевич и Маргарита Владимировна, были между собой двоюродными братом и сестрой, у них, стало быть, была одна бабушка по фамилии Борисова, фото которой висело в их уютной квартире. Огромная любовь Петра Николаевича к Маргарите Владимировне заставила его подавать прошение на Высочайшее имя, о разрешении вступить в законный брак.
Квартира как бы в миниатюре повторяла интерьер их усадьбы в Тульской губернии, расположенной по соседству с усадьбой Л. Н. Толстого Ясная Поляна. В рыбкинской столовой стояли точно такие же стулья с плетеными спинками, раздвижной стол, буфет, висела деревянная тарелка с вырезанными посредине снопами и словами: «Хлеб наш насущный дашь нам днесь» по краям, рояль, кресла и масса милых и неповторимых мелочей, которые были и в семье Толстого.
Образ Л. Н. Толстого также представлялся живым и запоминающимся. Великий писатель действительно ходил босым не только по аллеям своей усадьбы, но и заявлялся в гости к Борисовым. Маргарита Владимировна вспоминала, что от его грязных ног оставались следы на паркете, натертом до зеркального блеска. В детстве Маргариту Владимировну звали Маргашей, а великий писатель называл ее «звонком» за пронзительный голос.
В 1917 году, после Февральской революции. Минный офицерский класс и Морское техническое училище переехали в Петроград, а в самом Кронштадте осталась только Электро-минная школа, с 1939 года носящая имя А. С. Попова. Именно ей П. Н. Рыбкин и отдал все свои знания, опыт и вдохновение. Впервые я была в этой школе в 1945 году. Тогда, 11 мая торжественно открывался памятник A. С. Попову, работы скульптора B. П. Чеботарева, в то время офицера части. Меня поразила тогда идеальная чистота и порядок здания, кстати сказать, одного из самых старых в Кронштадте. В идеальном состоянии содержался парк, деревья.
Сохранились к тому времени деревянные постройки, в частности. Компасная лаборатория, построенная без единого гвоздя. В середине парка, огражденного сетями от тральщиков, располагался действующий фонтан, собранный из обшивок корабля, отчетливо видный на фото 25-летия Минного класса 1899 года.
В 1945 году, я была в то время во втором классе, я была восхищена тем, как П. Н. Рыбкин, маленький и сухонький старичок, исключительно умело приводил в действие высокочастотную машину В. П. Вологдина, который приехал вместе с нами на юбилей 50-летия радио. А о том, как все подлинные приборы, связанные с А. С. Поповым, буквально оживали в руках Петра Николаевича, и говорить нечего.
Воспитывая питомцев Электро-минной школы в духе лучших традиций военно-морского флота, говоря о высокой чести офицера, П. Н. Рыбкин проявлял огромную смелость по тем временам. Ведь на его глазах в Кронштадте произошел наисложнейший и пока еще недостаточно достоверно описанный период победы и становления Великой Октябрьской революции, Кронштадтский мятеж, трагический 1937 год и послевоенные годы, унесшие последних подлинных офицеров.
Необходимо отметить, что воинская часть чрезвычайно гордилась тем, что в ней преподавал П. Н. Рыбкин, всячески стараясь поддержать его силы. В 1944 году П. Н. Рыбкину была присуждена высшая награда родины — орден Ленина. А в это время его сын, Владимир Петрович, воевал как радист на фронте. Позднее меня поразил его рассказ о том, что в 1945 году он въехал в Берлин на первом советском танке.
После смерти Петра Николаевича Маргарита Владимировна вместе с дочерью Валерией переехали в Ленинград в знаменитый дом на Мойке № 1, но на новом месте судьба не была к ним благосклонна. Вскоре умерла в возрасте 45 лет Валечка, вслед за ней скоропостижно умерла и Маргарита Владимировна. Владимира Петровича командировали в Китайскую Народную Республику, где он строил радиолокационные пограничные станции вдоль всей границы с СССР. В 1957 году он возвратился из Китая как раз в то время, когда мы собирались уезжать на отдых на лето в Тверскую область. Он очень был бодр и весел. Мы уехали. Каков же был наш ужас, когда мы получили телеграмму, что вскоре после этой встречи он трагически погиб вместе с директором и главным инженером предприятия в автомобильной катастрофе.
С кончиной Владимира Петровича безвозвратно ушел облик того волшебного Кронштадта, который навсегда остался в моей памяти.
Газета «Голос правды». Кронштадт. №8 1991 г.